Предисловие редактора

Аннотация

Главная задача журнала «Caurus», очередной выпуск которого предлагается вниманию заинтересованного читателя, состоит в освящении и исследовании широкого спектра проблем, касающихся средневекового и нововременного периодов истории русского Северо-Запада, главным образом, Великого Новгорода и Пскова, и его ближайших западных соседей. Все они так или иначе имели экономические и/или геополитические интересы в Балтийском регионе, который с незапамятных времён являлся зоной их оживлённых контактов. У редакции журнала нет сомнения, что внимательное и непредвзятое изучение исторических корней взаимодействия России со странами Балтии, Польшей, Литвой, Данией, Норвегией, Германией в наше непростое время имеет глубокий смысл. Представители «золотой» плеяды советских медиевистов 60–80-х гг. прошлого столетия представляли западноевропейское Средневековье как время формирования политических, правовых, экономических и культурных основ европейского общества, которые в настоящий момент, к великому сожалению, серьёзно поражено «лишаём» разрушения. Природу этого деструктивного явления историкам еще предстоит выяснять, как, собственно, и природу конфликтов России со странами Балтийского региона, которые дестабилизировали обстановку там на протяжении столетий и во много раз усилили свою взрывоопасность в современных реалиях. Постичь их суть можно посредством обращения к их корням, погрузившись на столетия вглубь веков, причём делать это предстоит профессионально, обращаясь к историческим источникам и всему фонду историографических наработок. Без исполнения этих обязательных условий исторической науке грозит «шариковщина» («А не согласен я…») и засилье идеологизированных дилетантских построений, которые в данный момент, что уж греха таить, уже пускают ростки в околоисторических пассажах популярных телевизионных шоу и публикациях.

Возвращаясь к содержанию настоящего выпуска, хочу отметить, что представленный в нём ряд сюжетов из истории отдельных стран Балтийского региона отсылают нас не только к их событийному плану, но также к связанной с ними историографии и историческим источникам – словом к тому, что превращает «профанную историю», о которой когда-то писал Августин Блаженный, в собственно науку. Нам следует расширять наши представления о путях исторического развития стран и о национальных характерах их народов с тем, чтобы при случае применять полученные знания при определении их роли в международных отношениях и в поисках рецептов разрешения возникающих там проблем.

Взаимодополнение историографических и источниковедческих (в данном случае археологических) изысканий присутствует в статье сотрудников Археологического центра Псковской области С. А. Салмина и Е. В. Салминой «Псков, торговый город вне торговых путей: исторические реалии против историографической традиции». Авторы отмечают, что несмотря скудость письменных источников об экономической жизни Пскова XIII–XV вв., для российской историографической традиции принято его рассматривать как ранний и важный торговый центр русского Северо-Запада так называемого «ганзейского периода». Материал для размышлений и формирования нового подхода к выявлению торгового значения Пскова эпохи его независимости (до 1510 г.) предоставляют археологические раскопки 2011–2013 гг. в пределах Нового Торга Пскова первой половины XVI в., который возник в качестве главной торговой площадки на западной окраине Московского государства, обладавшей огромной площадью и развитой торговой инфраструктурой. Авторы статьи полагают, что географическое положение Пскова вне основных континентальных торговых путей может быть одним из вариантов объяснения довольно позднего формирования его регулярных торговых связей. Что касается обилия иноземных артефактов более ранних веков, обнаруженного в ходе археологических раскопок, то оно, вполне возможно, объясняется существованием многочисленных, нередко внеэкономических, контактов Пскова, располагавшегося в непосредственной близости от русско-ливонской границы, и зарубежьем в Восточной Прибалтике. Только глобальное смещение торговых путей, вызванное изменением политической карты Восточной Европы, привело к повышению значения Пскова как важного центра транзитной торговли, дало толчок к росту торговых площадей, увеличению притока товаров и средств в город.

Статья «Отельные судебные прецеденты между русскими и ганзейскими купцами в Нарве первой половины XVI века как источник для исследования механизмов русско-ганзейского товарообмена» В. А. Якуниной, сотрудника НовГУ им. Ярослава Мудрого, содержит анализ отдельных аспектов внешней торговли Нарвы в контексте её экономических связей с ливонскими городами Ганзы и русскими городами. В процессе изучения комплекса архивных документов, касающихся административно-хозяйственной деятельности орденских фогтов и городского магистрата, автора интересует не столько соответствие этой деятельности нормативным установкам или, напротив, приёмам неформальной или «необычной» торговли, сколько характер взаимодействия двух ветвей городской администрации в сфере правового регулирования торгового предпринимательства, который представлен с учётом пограничной специфики. Фрагментарность и определённого рода конфликтоцентричность исторического материала, в массе своей касающегося ситуаций экстраординарных, может породить вопрос относительно правомерности исследователя производить индуктивные обобщения на такой довольно шаткой основе, а также сомнения в объективности полученного таким образом знания. При построении институциональных и поведенческих моделей, характеризующих представителей нарвской администрации, были использованы описания судебных прецедентов из разных письменных источников, а для повышения достоверности содержащейся в них информации автор обращается к возможностям дескриптивной (описательной) статистики, которая предполагает графическое оформление имеющихся у исследователя данных и построение на их основе трендов развития отдельных исторических явлений. В результате продуктивность обращения к судебным прецедентам как к средствам изучения международной торговли Нарвы и участия в том городских властей значительно возрастает, в частности, обнаруживается устойчивая тенденция во взаимодействии орденской и городской администраций в деле укрепления контактов с русским купечеством.

В статье Л. И. Ивониной (Смоленский государственный университет) «На перепутьях политики: Януш Радзивилл и Кейданская уния со Швецией 1655 года» затрагивается проблема исторической подосновы популярного и многими любимого исторического романа лауреата Нобелевской премии Генрика Сенкевича «Потоп», повествующего о трагических событиях шведского вторжения в Польшу 1655 г. Здесь дается развернутая характеристика и анализ поступков одного из самых противоречивых политиков Речи Посполитой периода её расцвета, Великого гетмана Литовского Януша Радзивилла. Г. Сенкевич придал его образу черты амбициозного авантюриста и предателя национальных интересов и в откровенно черных тонах представил подписанный тем в Кейданах союз (унию) Великого княжества Литовского со шведским королём Карлом X, направленную как против Польши, так и против другого могущественного врага Швеции, Российского государства. Такая трактовка деятельности Януша Радзивилла на долгое время стала достоянием польского коллективного сознания и польской же историографии, тогда как автор предлагаемой статьи счёл для себя возможным отказаться от предвзятости в отношении Великого гетмана и объяснить его шведскую политику рядом объективных обстоятельств, прежде всего, политическим заказом литовских магнатов и шляхты в захваченной шведами части Великого княжества Литовского, которые стремились к равноправию с польской элитой и защите своих властных прерогатив от покушений со стороны польской Короны. Благодаря ёмкой подборке историографических данных и подробному освещению исторического контекста политики Радзивилла она перестает казаться авантюрой, но представляется результатом сложного выбора, к которому он пришел в условиях крайне тяжелой международной обстановки. В случае претворения в жизнь условий Кейданского договора возникала реальная угроза денонсации Польско-Литовской унии и распада Речи Посполитой, что, впрочем, удалось избежать вследствие политического раскола в рядах литовской знати, часть которой выступила против Кейданской унии и в силу объективных обстоятельств сохраняли верность польскому королю.

В другой регион и другую социальную среду нас переносит статья М. Б. Бессудновой и А. А. Лебедевой (НовГУ им. Ярослава Мудрого) «”Бергенские игры” в освещении источников из Гамбурга и Бергена». В качестве предмета исследования здесь выступают два рукописных памятника из архивов Гамбурга и Бремена, касающихся одной из сторон жизни ганзейской конторы в Бергене («Немецкого моста») XVI–XVII вв., а именно, обряду принятия купцов в круг её постояльцев, который стал известен как «бергенские игры». Западноевропейские историки писали о них в конце XIX – первой половины XX в., используя в основном гамбургский манускрипт, тогда как рукописный памятник из Бергена, опубликованный в 2001 г. А. Нессе, позволяет дополнить наши представления об «играх» и отчасти прояснить вопрос об их целевой направленности, который до сих пор считается не до конца разрешённым. Практикуемые в них жестокие испытания водой, огнем (дымом) и плетью должны были удостоверить стойкость ганзейского купца и подтвердить его способность противостоять любым испытаниям, с которыми он может столкнуться, будучи «купцом на дальних расстояниях». Эта своеобразная инициация являлась прямым следствием ганзейских обычаев, согласно которым каждый купец, будучи участником торгового предпринимательства, нес персональную ответственность за сохранность жизней своих компаньонов, их товаров, корабля или торгового подворья. Бóльшая же часть испытаний, производившихся в Бергене, не были столь жестоки и были направлены на выявление чисто хозяйственных навыков новичка, связанных с приготовлением пищи, наведением порядка на территории конторы, плетением канатов и т. п. Всё это предопределялось отсутствием там женщин и, как следствие, обязанностью купцов самих заботиться о бытовой стороне своего пребывания на бергенской конторе.

Завершает выпуск презентация проекта, связанного с переводом на русский язык и публикацией классического труда Ю. В. Руута по истории Выборга («”История Выборга” Юхана Вильхельма Руута: книга, которая ждала перевода 120 лет») сотрудниками Выборгского объединенного музея-заповедника А. В. Мельновым, О. В. Костанда и С. А. Куприк. С учётом той важной роли, которую Выборг играл на протяжение веков в развитии международных контактов государств Балтийского региона, включая Россию, и относительно небольшого количества монографических исследований на эту тему, появление русскоязычного издания книги Руута, которая освещает всё разнообразие проблем из истории города и в течение последнего столетия не раз предоставляла материал для исследователей, безусловно, будет должным образом востребована и российским читателем.

М. Б. Бессуднова